Большие гастроли в Уфе: «Мертвые души»

Второй показ состоится завтра и это именно тот мюзикл, который мы от души советуем не пропустить!

В 2025 году спектакль «Мертвые души» был включен в «Золотой фонд театральных постановок России». Авантюрной комедии уже 15 лет рукоплещут зрители нашей огромной страны и она стала настоящим смелым прорывом в музыкальной жизни России.

Режиссер-постановщик Кирилл Стрежнев, который является и соавтором пьесы Константина Рубинского, весело определил фантазийный жанр спектакля как «гоголь-моголь в двух актах». Создатели мюзикла, написанного по мотивам романа Николая Васильевича, не ставили своей целью сделать инсценировку всем известной по школьной программе классики. Но авторам постановки, при всей ее абсурдности и смелом финале, удалось сохранить особый дух Гоголя, его добрый юмор, сочный язык и так любимую им мистику.

Почему «Гоголь-моголь»? В постановке узнаются аллюзии других его произведений «Ревизор», «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Вий», «Шинель», «Нос»…

А Хлестаков становится «крестным отцом» Чичикова (Евгений Толстов). Черный человек-тень без лица, как призрак вдруг возникающий из повешенного на вешалку сюртука, вдохновляет Чичикова, направляет его мысли в криминальное русло.

В мюзикле помещики, чей коллективный сатирический портрет так ярко отобразил в поэме Гоголь, отходят на второй план. Их отдельные сюжетные линии скомпонованы в общие музыкальные номера. Исключение составляет лишь Ноздрев (Олег Прохоров), возглавляющий обличение «ловца душ». От души повеселило его соло с хором крестьян: «Редкая лошадь долетит до середины Днепра…»

Главными действующими лицами в версии «Мертвых душ» Свердловской музкомедии становятся казнокрады-чиновники. Они обезличены одинаковыми блестящими лысинами и объемными животами, спрятанными за форменными камзолами. Жутковатая румяная и красноносая армия скрипучей государственной машины напоминает карикатурных персонажей буффонады уличного балагана. Печально, но гениальные гоголевские литературные шаржи актуальны и по сей день.

Особо хотелось бы отметить шедевриальную сценографию и костюмы проекта художника-постановщика Сергея Александрова. На сцене выстроен впечатляющий размерами туннель со свисающими лохмотьями полуистлевшей, с огромными дырами ткани, похожей на паутину. Перспектива конструкции уводит взгляд то ли в загробный мир, так похожий на готические миры Тима Бертона, то ли в гнилое зазеркалье многоходовок чиновничьих игр… Не зря же одним из центровых элементов декораций становится огромная черно-белая шашечная доска — символ игры. Такие же доски мы видим и у некоторых персонажей.

Справа на сцене возвышается метафора «Городка N»: прогнившие доски зияют проплешинами, эклектично соседствуя с арочными оконными проемами, полицейской будкой. Нет ярких красок в унылом сером захолустье.

На этом мрачно-загробном фоне ярким нежно-пастельным разноцветьем контрастно переливаются пышные туалеты дам, «приятных во всех отношениях». Светские львицы обсуждают последнюю моду и поют оды очередным «пискам сезона» — фестонам и кружевам. И здесь все узнаваемо. Где-то в параллельной Вселенной московская богема шьет карманным собачкам наряды с настоящими бриллиантами, а это же время в российской глубинке, «откуда хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь» люди третьего тысячелетия еще живут в покосившихся деревянных домишках позапрошлого века…

Удивительно символично решены костюмы чиновников. Вроде бы на зеленых камзолах есть золотые пуговицы, позолоченные галуны и позументы, но эта роскошь соседствует с безобразными дырами и истрепанной истлевшей рваниной, эффектно сконструированной художником с помощью наложенной сверху ткани специально обработанной рваной сетки. Это не благородная патина времени, это метафора отвратительного разложения. Блестящая находка!

Коробочку играет мужчина, Владимир Смолин и это еще одно шикарное режиссерское решение. Если Плюшкин (Владимир Фомин), Маниловы (Евгений Елпашев и Светлана Бережная), Собакевичи (Михаил Шкинев и Анастасия Ермолаева) это традиционно узнаваемые гоголевские персонажи, то Коробочка-шар, больше похожая на свинью-копилку — еще одна уморительно смешная аллегория авторов мюзикла.

В спектакле много великолепных работ, сильных не только по актерскому мастерству, но и по вокалу, а один из самых запоминающихся образов это, конечно, Чичиков в исполнении лауреата «Золотой маски» Евгения Толстова. Стройный кудрявый брюнет больше похож на Диму Билана, чем на привычно полноватого и лысоватого Павла Ивановича. Однако есть в нем адская смесь чего-то бесовского и одновременно очень современного. Нынешние жулики-мазурики за «физухой» следят. Лицо — хлеб профессии.

Увы, на первом показе были проблемы со звуком. Во многих сценах оркестр существенно перекрывал голоса певцов, тяжело было разобрать некоторые реплики. Хотя это субъективное мнение. Ложа журналистов располагается как раз над оркестром и, возможно, в партере со сцены шло другое звучание.

Впрочем, «Мертвые души» все прекрасно знают, так что там, где оркестр перекрывал диалоги или дуэты — мы просто визуально наслаждались действом и режиссерскими придумками. Например, как чудесно вплетена в спектакль хореография мертвых душ «Эксцентрик-балета Сергея Смирнова»! Настоящий «майский день, именины сердца»! Нет, скорее — похороны.

Созвучна и гармонична замыслу фантасмагории «гоголь-моголя» оригинальная музыка композитора Александра Пантыкина.

Сюжет пьесы пересказывать смысла нет, а вот хэппи-энд финала оказался неожиданно забавным. Дочка губернатора Лиза (Мария Виненкова), быстро поменявшая вектор ухода в монастырь на замужество, оказалась в городке N абсолютным чемпионом по шашкам. Нежная барышня неожиданно вышла в дамки, подделав двести тысяч Чичикова и ускользнув в итоге с любимым и солидным капиталом от опостылевших родителей, оставшихся с фальшивками, так искусно нарисованных дочуркой: «Живопись — вот главное искусство!»

Переполненный зал Башоперы так долго стоя аплодировал в финале, что артисты устали выходить на поклоны. Занавес закрылся, а овации с криками «Браво!» продолжались.

В дальнем углу ложи напротив мелькнула тень с узнаваемой гоголевской прической. Она тоже беззвучно хлопала в ладоши, улыбаясь и растворяясь в воздухе…

Фото автора и Игоря Желнова.