Свадебный подарок
Свердловский академический театр музыкальной комедии пригласил зрителей на первую в юбилейном, 75-м, сезоне премьеру: народный артист России Кирилл Стрежнев поставил мюзикл "Свадьба Кречинского".
Надо признать, что наш театр очень любит своего зрителя и неустанно заботится о расширении его, зрителя, кругозора. Программки последних лет не просто сообщают имена персонажей и фамилии тех, кто работал над постановкой, но и создают настроение (например, программка в форме куртуазного веера), одаривают информацией, которая позволяет более осмысленно воспринимать рассказанное со сцены. Вот и на этот раз на обороте программки - прямая речь режиссера, обращенная к зрителю. Нет, он не объясняет тонкости своего замысла, но рассказывает о том, что "Свадьба Кречинского" - это первый в истории жанра российский мюзикл, созданный композитором Александром Колкером и поэтом Кимом Рыжовым. А поставил его впервые в 1973 году ленинградский режиссер Владимир Воробьев, чье имя незаслуженно забыто и которого Кирилл Стрежнев считает своим учителем.
- Когда я узнал о трагической гибели Владимира Воробьева, моей первой мыслью было: а я так и не смог (или не успел?) сказать ему спасибо, - признается Кирилл Савельевич. - И этот спектакль мы посвящаем памяти режиссера Владимира Воробьева.
Согласитесь: после такого предисловия на многое смотришь иначе.
Что касается сюжета знаменитой пьесы драматурга Александра Сухово-Кобылина, то он весьма выигрышен для постановщиков: проигравшийся картежник Михаил Кречинский решает поправить свои дела женитьбой на богатой невесте. Но флирт, задуманный им как коммерческое предприятие, для Лизы Муромской обернулся настоящей любовью и трагическим разочарованием. Здесь нет вроде бы полагающегося для театра музыкальной комедии счастливого финала, зато есть богатый драматургический материал для исполнителей ролей и первого, и второго плана.
Отмечу сразу: оформление спектакля настолько роскошно (160 потрясающе красивых костюмов) и в прямом смысле слова блистательно (на сцене - зеркала, в которых отражаются огни двенадцати грандиозных люстр и почти полусотни пятирожковых подсвечников), что видавшая виды публика ахает от восхищения. И актерам приходится очень и очень постараться, чтобы привлечь внимание ошарашенного зрителя и внятно разыграть драматическую пьесу среди этого моря огней и вороха кружев, перьев, блесток и позолоты, которыми щедро наделил художник Сергей Александров немалое количество занятых в спектакле артистов хора и балета. Бесспорными победителями в этой борьбе жанровых стихий выходят Павел Дралов (ростовщик Бек), Александр Копылов (Расплюев) и Анатолий Авега (камердинер Федор), которые, помимо безупречного вокала, ухитряются одним-двумя штрихами создать характер своих персонажей. Не сразу, но завоевывают внимание и доверие зрителей Николай Капленко (помещик Нелькин), а также Светлана Кочанова (Анна Антоновна Атуева) и Светлана Бережная (Лиза) - они более ограничены в выборе выразительных средств, но их дуэты восхитительны.
Казалось бы, чего еще желать капризному зрителю? Как ни жаль признать, но в спектакле (во всяком случае, в том составе, о котором идет речь), пока нет? самого Кречинского, даже несмотря на то, что Леонид Чугунников и появляется на сцене в черном плаще с кровавым подбоем. То ли по вышеупомянутым объективным причинам не успевает артист привлечь внимание к своему персонажу, то ли не определился своевременно режиссер, какими красками закрашивать контур роли, но непонятно, убей бог, с чего вдруг неглупая и богатая невеста Лидочка воспылала страстью к такому "негерою-любовнику". И поскольку второй план меняется местами с первым, то и спектакль время от времени распадается на череду (великолепных) актерских номеров.
В список непонятного или сложно читаемого заодно с нагромождением "осветительных приборов" можно записать также костюмы хористов и танцовщиков, почему-то позаимствованные из века восемнадцатого. А также заявленный в спектакле мотив игромании, охватившей широкие слои населения. Проигрыш для Кречинского - лишь повод совершать одну подлость за другой, но отнюдь не причина, он с готовностью обобрал бы богатую невесту и ее папеньку и при других жизненных обстоятельствах. А потому поворотный круг в виде рулетки, шуты в золотых костюмах да и сам финал спектакля, когда к игорному столу садится очередной, совсем юный "кречинский", возможны, допустимы, но заменяемы и необязательны. Хотя и актуальны.
Итог подведу тоже нелогично: новому мюзиклу "Свадьба Кречинского" суждена долгая и успешная жизнь на сцене театра. Так как сделан он настолько добротно и профессионально, что обязательно будет меняться и развиваться, как любой живой (а это бесспорно) организм, потому что он - выдерживает критику.
